Проснулся от шума прибоя. Стало мне неспокойно. Вышел к морю. Светает.

Гулять по валунам не очень здорово, нашел место посидеть. По берегу мы не одни: где-то визгливо тявкнула собачка, где-то далеко заводили двигатель.

— Вот приехал. Так рвался, что без потерь не обошлось. А хотел с детства, с книжки про Шелихова. Куда нам до него, вырвались на пару недель — уже герои. Вырвались для галочки? Хотелось бы душой прочувствовать. Вот я и сижу, чувствую.
Холодно.
— Холодно, надо двигаться, или одеваться. Идти попробовать досыпать.
Предательская трескотня замков палатки будит Дмитрия. Блаженно кутаюсь в полурасстегнутый мешок и слушаю прибой. Время от времени шум поезда вливается в шум прибоя, создавая странную композицию. Слушаю, думаю.
Вдруг раздается глухой треск, типа медведь лезет по кустам. Я весь во внимании, но далее никаких сторонних звуков нет или я не слышу. Не сплю, вспоминаю советы по борьбе с медведями.
— Дима, а медведь через железную дорогу не пойдет к Байкалу?
— А? Почему не пойдет? Пойдет.
— Ну да. Чего не перейти ему «железку»? А почему пойдет к нам, может к соседям?
Растя в себе медведефобию, пытаюсь уснуть.
Не уснул.
Снова стрекоча замками, выполз из палатки прямо на росу. Достал фот, поснимал росу в ближайшем окружении.
— А хорошо! Хорошо без медведей-то.

— Попробуй беззвучно зажечь примус?
Пошел к прибою.
— Может в прибое спрячу чаканье насоса.
Разжег у воды примус, зачерпнул в волне кружку. Вода чистая, но с какими-то мелкими водорослями.
— Попробуем с водорослями. А говорят, что чистая самая, самая.

К чаю и Дмитрий встает.
Встречаем солнце. Хочется продекларировать:
— Восход солнца, прибой Байкала и чашка чая!
— За этим мы и ехали сюда.

— Что, уже достаточно, едем обратно?
— Но уж, нет! А камешки побросать?
Прогуливаемся по берегу. Оживились рыбаки где-то справа, а слева туристы.
-Давай еще чайку и что там с вечера осталось? Медведь не съел?
Утренние сборы довольно длительны, хочется порядка. Укладываемся уже получше чем вчера, но зависаем из-за Дмитрия.
— Палатка мокрая, надо сушить.
— Дима, она пластиковая, давай встряхнем и едем.
— Нет! Надо сушить.
— Это у тебя туристко-религиозное предубеждение. Ладно, пошли к морю.
Я достал листочки со сводкой погоды на неделю и стал предугадывать наше будущее пребывание. Тревожные картинки уже назавтра в Слюдянке предлагали нам переместится в Бурятию. А как далее нам сообщат из «штаба».
В итоге выехали после 11 часов. «Просто кошмар какой-то!» Дмитрий за руль, упоминая несколько раз, что некоторые пили пиво вчера, потому место у них в коляске. Он хочет быть главным. У нас кто за рулем, тот и главный.

Вскоре после выезда пересекаем границу Читинской области и Бурятии, асфальт новый, еще без разметки. Катить одно удовольствие. Байкал время от времени появляется слева, отвлекая наше внимание от дороги, но сама дорога тоже очень живописна. Мы пересекаем множество горных речек и бурных ручьев с нелепыми названиями. На одном из ручьев останавливаемся, чтобы заменить байкальскую воду в канистре. Дмитрий спускается к ручью, а я беру фотокамеру и делаю пару снимков.

Вдруг сзади неожиданно на приличной скорости появляется мотоцикл Хонда и, видя нас, начинает тормозить, останавливается почти на мосту. И первая фраза:
— Парни, что-то случилось?
— Да нет, все нормально, водички решили набрать.
— А вы действительно с Ирбита?
И после последней фразы, это как пароль, начинается душевная беседа о дороге и мотоциклах. Гавриил когда-то имел ирбитского Волка и толк в отечественных мотоциклах имеет. Поговорив обо всем, начинаем обмениваться визитками. Взяв мою, Гавриил снова начинает меня разглядывать:
— Виктор Николаевич, это Вы?
— Ну да, я – отвечаю, думая, что где-то я наследил.
— Да я же Вас давно знаю, я детали у Вас к Волку заказывал в КБМТС
И все началось сначала, и снова поговорили о работе, и о кастомах, и о тюнинге. Кстати Гавриил прошел приличную школу тюнингования российского мотоцикла, что не смогло не отразиться на его Хondе-x4.
— Какое у тебя заднее колесо!
— Да! Не мог сдержаться, хочется свое внести. Но с Хондой все сложнее.

Гавриил нам настойчиво посоветовал заехать на старую пристань в поселке Танхой, а сам он срочно по делам едет в Улан-Удэ. Да! Только сибирский парень может срочно по делам смотаться в соседний город за 500 км по непростой дороге.
Стали прощаться, еще раз мы получили строгую инструкцию по дороге. Гарик также стремительно ушел вперед, как и стремительно появился. Удивительно! За три тысячи километров встретить парня, который тебя знает по Интернету, не только знает, но и посвящен в твои работы...? Это классно! Что еще нужно конструктору?!
— Поехали, поехали, а то я смотрю, что-то ты подозрительно улыбаешься.
Железная дорога ограничивает подъезды к берегу. Вот будь Урал без коляски, то можно было бы проехать по тоннелям для ручьев. Ищем выезд к морю в поселке Танхой, и находим его с трудом.

Наш мотоцикл воспринимается не очень серьезно, пока люди не узнают откуда мы.
— Подождите, не уезжайте, я Вас сыну покажу.
Нас показывают детям. Безусловно приятно, однако мы же не говорим, что до Иркутска самолетом летели, и мотоцикл наш выглядит как новый. Но мы переносим мужественно эти «минуты славы».
Танхой. Место историческое.

Когда то здесь была пристань. Дороги вдоль берега не было, путники переправлялись через Байкал, летом на судах и лодках, а зимой по льду. А грузов то сколько проходило? Да порт был большой. Сейчас все брошено, пирсы размыты, туристы встают дикарями. А место замечательное, проникаешься каким-то восторгом.
— Дима, чайку бы попить?
— Да сколько мы еще проехали? Рано еще обедать.
А я хочу есть. Дмитрий на мои восклицания никак не реагирует. Он за рулем,…, проезжаем очередное кафе…
— Почему проехали?
— Если ни одной фуры не стоит, то невкусно готовят.
— Ну, давай хоть чаю попьем?
Молчит начальник и проезжает очередное кафе.
Доехали так до Бабушкино, я показываю на указатель «Трактир», а Дмитрий на приличный Урал белого цвета. Первое мое восклицание я не буду приводить, а второе: — «Я этого парня знаю!» Почти забегаю вовнутрь.
«ПАРЕНЬ» сидел в трактире, уткнувшись в чашку с супом, и намахивал ложкой. Подойдя, я стал почти кричать:
-«Хуберт? Я- Виктор. Ирбит!, Ирбит!" и при этом бить себя в грудь.
Хуберт удивленно переспросив:- «Irbit?», выскочил из-за стола, и мы крепко пожали руки.
— Viktor! Irbit? — Marina, Vladimir…
Я восторженно вспомнил его фотографии о Киргизии, о Сибири, а он говорит:
— Baikal! February!?
— Ты зимой был на Байкале?
— Baikal! Sur une moto Ural! February!
Я был удивлен, что он и зимой тут побывал, оправдываясь, что давненько не был на его сайте, но восторгаюсь его путешествиями:
www.thetimelessride.com/US/Eurasia/Siberia.html
Хуберт вернулся к столу, мы заказали себе суп, кстати солянку здесь готовят отлично. Пока ожидали заказ, пока умывались, Хуберт закончил обедать. Выходим к мотоциклам, фотографируемся.

Начинаем разговор. Немного про Ирбит (мотозавод), про Володю (директор Курмачев Владимир), про себя (КБМТС), про пробеги Хуберта (Монголия, Бурятия). В общем есть, что сказать друг другу. Да! Он совсем не говорит по русски, а я по французки. Он, когда я совсем ничего не понимал, говорил на английском, и Дмитрий пытался объясняться. Вот смотрю, что он потерял пробку бензобака и пытаюсь объяснить:
— Находишь по дороге магазин АвтоВАЗ, и просишь пробку бензобака «восьмерки».
— Victor. Auto ne peut pas être… Il Ural!
Как только мы не объясняли, но мы так и не смогли ему втолковать от чего подходит пробка для его бензобака. Как он ее потерял?, — заткнул бензобак пластиковым стаканчиком. А может европейцу в принципе не понять, что крышка бензобака мотоцикла Урал унифицирована с крышкой бензобака автомобиля Лада?
— Действительно, зачем?

Нам уже кричат из кафе, что солянка стынет, а мы еще не наговорились, еще не нафотографировались. Начали прощаться, он поехал в Ирбит, а мы по его пути в Бурятию.
Сели обедать, а я все рассказывал Дмитрию про Хуберта и его путешествиях.
Потом, когда ехали, я все удивлялся, как нас судьба свела? Я с ним в Ирбите все не мог встретиться, а тут за четыре тысячи верст… Удивительно!
Километров через сто, толкаю Дмитрия в локоть и говорю:
— Вторая встреча за день!… Удивительно! Это ж надо уехать от дома за такие километры, чтобы почувствовать себя …
— Виктор Николаевич, может уже хватит? Вы об этом уже в четвертый раз мне говорите.……
Хуберт у меня не выходил из головы, пока все внимание не занял Байкал Мы приехали на знаменитые песчаные косы у Посольского монастыря. В Монастырь мы не пошли, он был мужской, а вот косы нас очаровали.

Совершенно другой пейзаж, чем на прошлой стоянке. Размах, простор- красота.
Пока наслаждались видами, мимо нас на джипах и джипиках местные крутые парни на приличной скорости проносились по косе и укатывали вдоль, поднимая фонтаны воды. Там далеко видимо была хорошая рыбалка и пейзажи еще прекраснее. Дмитрий мне:
— Мы же на Урале!, давайте попробуем? Вспомните свое спортивное прошлое.
— Сядем Дима в песке.
— Вон там по травке можно и на гальку выскочить. Вы сможете?
— Выскочить то я смогу, а вот по гальке?, я не прохватывал по гальке.
Я еще заметил, что на джипах резина стояла пошире, значительно шире, но…
Дима завел во мне гордыню. Обращаясь к своему кроссовому прошлому, я крутанул кружок, вызывая интерес отдыхающих. Потом еще побольше и… и… пошел по бровочке ловя зацеп, пошел, пошел и хрясть — я на гальке!

Зрители получили свое удовольствие, а мы поникли.
Результат был на 91,7% прогнозируем, НО мне самому так хотелось прохватить по косе, что получилось то, что…
Видимо день славы подошел к концу. Зрители посмеялись, а мы разделись и начали тащить, что катится, и катить, что тащится. Минут через двадцать, уже сделав дело, я отдыхивался, проклиная сверх нагрузки, а Дмитрий раздевался, собираясь купаться. Мы выглядели вполне умотано.
Дмитрий в плавательном костюме пошел к Байкалу навстречу волне и как-то очень быстро вернулся:
— Я искупался.
— Когда? Время только до воды дойти.
— Я до колена и дошел, а вода как лед….
Но недалеко в заливчике Дмитрий все же искупался. Хотя какой это заливчик, если там даже кораблики стоят. Это его величество Байкал!